Рассмотрены процессы интеграции Крыма в институциональное поле России в целом и ее политическую систему в частности. Результативность этих процессов зависит от ряда факторов: 1) предыдущий опыт переживания институциональных «взрывов», связанных с изменением социально-политической ситуации; 2) неустойчивая «колея развития» («path dependence») и особая конфигурация многосоставной идентичности, в которой сегмент гражданской идентичности имел нестабильный характер; 3) система межнациональных и межкультурных отношений, сформировавшаяся в регионе в постсоветский период; 4) внешние центры влияния и продуцируемые ими импульсы притяжения или угроз. Эти факторы оказывали и оказывают на ситуацию в регионе разную степень воздействия. Причем степень и характер воздействия разных факторов может меняться (усиливаться или ослабевать, менять вектор) в тот или иной период времени. Это хорошо просматривается на парадоксе противоположного эффекта, ставшего результатом изоляционной и санкционной политики, направленной против Крыма внешними игроками. Приведенные в статье фактические показатели, например модели политико-управленческой культуры крымских региональных элит, их отношений с федеральным центром, участие отдельных сегментов крымского регионального сообщества, являются следствием воздействия указанных факторов в их меняющейся динамичной комбинации. Острота «институционального взрыва» в Крыму компенсировалась 1) моральной готовностью к изменениям со стороны большинства крымского регионального сообщества; 2) трансляцией новых институциональных форм со стороны федерального центра и других субъектов РФ; 3) внешними угрозами и изоляцией полуострова; 4) «институциональной мимикрией». Наследием прежнего институционального поля являются, во-первых, инерционно сохраняющиеся модели политической культуры и опривыченные политические практики, которые воплощаются в определенную систему, генерирующую алгоритмы политико-управленческого поведения, и, во-вторых, субъекты региональной политической системы, непосредственно играющие роль носителей и трансляторов указанных моделей и практик. Как следствие, в Крыму как субъекте РФ наблюдается проблема эффективности управления, которая важнее политических форм. Крымские элиты оказались между «молотом» требований со стороны федерального центра и «наковальней» местных условий. В число последних входят, во-первых, устоявшиеся еще с украинских времен паттерны политической культуры и модели отношений с центром, во-вторых, отсутствие управленческого опыта в крупных проектах и, в-третьих, низкая степень управляемости в контексте возможностей повышения эффективности политико-административной системы региона. Навыки адаптационных способностей, приобретенные и отточенные крымскими региональными элитами в условиях украинской политической системы, благоприятно сказались на процессах их политической «перестройки» и перехода в новое для них институциональное поле. Вместе с тем можно предполагать, что способность к быстрой мимикрии имеет поверхностный характер, что, в свою очередь, обусловливает ее низкую инструментальную эффективность в ситуации системного перехода, когда востребованными оказываются не столько политические, сколько управленческие навыки. Такое несоответствие стратегии центра и местных опривыченных в украинский период политико-управленческих практик актуализирует потребность в обновлении региональных элит не только и не столько в ее персональном составе, сколько на качественном уровне повышения ее эффективности как составляющей общероссийской системы власти. Процессы обновления региональной элиты Крыма тесно увязаны с вопросами участия граждан в политическом развитии региона. Одной из проблем в данном комплексе является интеграция крымских татар в институциональное поле России и, в частности, их включенность в социально-политические процессы. Можно говорить о наличии ощутимых расколов внутри крымско-татарского народа, что обусловливается, во-первых, сложным восприятием факта перехода Крыма в состав России и в связи с этим выраженным политическим эскапизмом и выжидательной позицией. Во-вторых, крымские татары не имеют единой общественной позиции ввиду наличия нескольких центров политического влияния. Одной из важнейших проблем является нерешенный вопрос о признании статуса Крыма как субъекта Российской Федерации. Если со стороны высшего руководства России вопрос статуса полуострова закрыт и не подлежит пересмотру, то со стороны политических элит ведущих стран западного мира Крым рассматривается как инструмент давления на Россию (что сопровождается избирательным санкционным режимом) и как возможный предмет торга. В ходе проведения мониторингового исследования был выявлен и проанализирован спектр позиций и точек зрения относительно политико-правового статуса Крыма, которые находят свой информационный выход как в официальной дипломатической риторике, голосовании за принятие резолюций на уровне наднациональных структур или решения на государственном уровне, так и через каналы СМИ. Несмотря на то что на проблему определения политико-правового статуса полуострова у мирового сообщества прослеживается спектр разнообразных точек зрения, иногда не совпадающих с реальными практиками, полагаем, «Крымский вопрос» де-юре вряд ли может быть решен в краткосрочной перспективе без кардинального переустройства мировой системы и пересмотра «правил игры» в международных отношениях. Можно констатировать парадоксальный эффект изоляционной и санкционной политики, направленной внешними игроками против Крыма. Создавая в Крыму атмосферу «осажденной крепости», нанося экономический ущерб и приводя к «удорожанию» Крыма для России, политика внешних игроков при этом парадоксальным образом способствует более быстрому и эффективному переходу региона в институциональное поле России и в конечном итоге оказывает положительное влияние на степень управляемости в Крыму.